16 августа 2013 мир отмечает столетие Менахема Бегина, шестого премьер министра Израиля и лауреата Нобелевской премии. Бегин родился 16 августа 1913 года (26 ава 5673 г.) в городе Брест-Литовске в семье старшины местной еврейской общины и сиониста Вольфа Бегина и Хаси Коссовской. Как и у других израильских политических деятелей его поколения, взросление Бегина пришлось на период между двумя мировыми войнами.
16 августа 2013 мир отмечает столетие Менахема Бегина
16 августа 2013 мир отмечает столетие Менахема Бегина, шестого премьер министра Израиля и лауреата Нобелевской премии. Бегин родился 16 августа 1913 года (26 ава 5673 г.) в городе Брест-Литовске в семье старшины местной еврейской общины и сиониста Вольфа Бегина и Хаси Коссовской. Как и у других израильских политических деятелей его поколения, взросление Бегина пришлось на период между двумя мировыми войнами. Сохранились воспоминания о том, как он прятался на руках у матери от артобстрела. «Мое поколение находится в пекле беспрерывной войны всю свою жизнь», – писал Бегин впоследствии.
Польский Брест-Литовск был тогда одним из заметных центров еврейской жизни – в городе было 40 синагог, религиозные школы, десятки общественных организаций. В девятилетнем возрасте Бегин вступает в сионистскую организацию “А-шомер а-цаир”, в шестнадцать становится участником движения сионистов-ревизионистов «Бейтар», основанного Зэевом Жаботинским. Устав организации гласил: «Каждый юноша должен научиться владеть кулаком и палкой, маршировать, трудиться, быть опрятным, презирать любые формы разгильдяйства, уважать женщину, старика, молитву, демократию». Организация была далекой от пораженчества и при этом довольно многочисленной – до войны в ней состояло 100 тысяч человек. В гимне «Бейтара» Жаботинского были такие слова: «И выбeри: смeрть иль пoбeдный удaр – Йoдeфeт, Maссaдa, Бeйтaр».
Карьера Бегина в «Бейтаре» была стремительной: из руководителя брестского отделения он становится одним из 9 высших «офицеров» Бейтар, а в марте 1939 года – «комендантом» «Бейтара» в Польше. Он хорошо чувствовал предвоенную ситуацию и пытался предотвратить надвигающуюся катастрофу. В 1939 году, Бегин, выступая перед английским посольством в Варшаве против ограниченной еврейской эмиграции в Палестину, говорил: «Ничего хорошего ждать от этого мира нельзя. Это жестокий мир, который понимает только язык силы». Эти слова могли бы стать эпиграфом к его биографии.
Тогда, в 1939 году, Бегин начинает формировать ячейки боевой организации «Эцель» и одновременно пытается организовать массовые выезды польских евреев в Палестину. После начала второй мировой войны он предлагает польскому правительству создать еврейский легион, но получает отказ. Все его попытки помочь польскому еврейству провалились. Бегин решает перевезти в Вильнюс свою семью, надеясь оттуда уже перебраться в Палестину. Но в Вильнюсе Бегина ожидал арест и приговор: восемь лет в Печорлаге. Ему был всего двадцать cемь лет.
В книге «В белые ночи», описывающий период с сентября 1940 до освобождения зимой 1941 года, Бегин описывает свои мысли после ареста: «Для меня же это был первый следователь НКВД, с которым меня столкнула жизнь. Передо мной открывался новый, полный таинственных загадок мир. Я знал, что за «изучение» этого мира взимается очень высокая «плата»… Даже если окажешься на дне жизни, в непроглядной тьме — открой пошире глаза и наблюдай, учись! Держись взглядом за пятно на стене — и, нырнув в глубины полузабытого прошлого, ты выплывешь мечтой к грядущим событиям: к радости встречи после долгой разлуки с любимой и друзьями, к продолжению борьбы за идею, ставшую целью жизни. Одно-единственное пятно на стене может вывести тебя из четырех стен страшного здания, поднять над «мертвым домом» НКВД и перенести в мир живой — в твой внутренний мир». Бегин писал эту книгу в 1952 году, когда в СССР планировался новый виток репрессий. Бегин попал в ГУЛАГ свободным от советской идеологии, и это позволило ему не только не сломаться, но и дало силу увидеть то, что стоит за образом социалистического общества.
В 1941 году Бегин попал под амнистию и отправился на фронт в составе новой польской армии под командованием генерала Андерса. В 1942 году часть, в которой воевал Бегин, оказалась на территории Палестины. Демобилизовавшись из польской армии, он вступил в подпольную террористическую организацию «Иргун Цваи Леуми», объявившую войну британскому мандату. Это была смертельная игра – Бегин скрывался, менял адреса, жил по поддельным удостоверениям личности. «Иргун» дважды была на грани вооруженных столкновений с «Хаганой», и только прямое вмешательство Бегина предотвратило вооруженный конфликт.
В 1948 Бегин возглавил первую правую партию Израиля – «Херут», оппозиционную социалистическому руководству страны. После создания правого блока Ликуд он стал его руководителем, и в результате его победы на выборах сформировал первое в истории Израиля правое правительство. В 1977 году ему удалось достичь невозможного – он был избран премьер-министром Израиля. В широких кругах израильской общественности бытовало представление, что его приход к власти не только подорвет шансы на заключение мира с арабами, но и способно привести к новому вооруженному конфликту. Однако в сентябре следующего года Бегин и Анвар Садат подписали исторический мирный договор между Израилем и Египтом. Этот документ был почти полностью им разработан в обход многих правых лидеров его собственной партии. В конце этого года Бегин и Садат получили нобелевскую премию мира. Бегин стал первым израильским политиком, удостоившимся этой награды. В своей Нобелевской лекции 10 декабря 1978 года Бегин сказал: «Однажды, Бог даст благословенный мир, о котором мечтали и молились ушедшие поколения, будет уделом всех народов».
Решение Бегина об уничтожении иракского ядерного реактора в 1981 году вызвала острую критику среди представителей оппозиции и западных стран. Впоследствии события в Персидском заливе заставили многих из них изменить свои взгляды. Удивительная наблюдательность, острая реакция и решительность сделали Бегина политиком незаурядного масштаба. Его беспрецедентные операции говорили с миром на языке силы. Но, цитируя его собственные слова, несмотря на все разочарования и трагедии прошлого, мы не должны отступаться от человеческой мечты – мысли о мире, и о том, что однажды может придти время для другого языка.
Анна Ликальтер, специально для RJC.ru
